Какие глаза! Какая душа! И какой же заботливый и внимательный этот нечаянно, как будто по ошибке, прилетевший на Её скромную планетку мальчик, настоящий мальчик-дождь. Впрочем, ей никогда не казалось, что он приносит капельки влаги… возможно, на её почве, так высушенной, уставшей ожидать прорывающегося снегопада, бурана или дождя, ведь их сокрушающая сила не проникала к ней, она превращалась в капельки, подобно тем, что скапливаются на цветах в утреннем сумраке. С тех пор навсегда они поселились не только рядом с ней, но и она как будто превратилась в некий цветок, такой наивный и смешной, легкомысленный и даже, временами, чуточку капризный. Заснуть уж было не по силам в те вечера, когда его согревающих рук не было у щеки. Тогда небосвод, каким бы он ни был, даже пусть и в форме коровки, покрытой какими-то камешками, ей не был нужен, а уснувшие бутоны цветов, закрыв врата красоты, уже не могли утешить свою унывающую хозяйку. Рог месяца, уж было надевшего пижаму и ночной колпак, выскочил из постели, чтобы заглянуть к ней, убедиться, что не грустит… Как ни странно, ему нравилось порой побыть в роли дедушки для своей подопечной. Но он только покачал головой и повис, чтобы быть на всякий случай здесь, чтобы не подпустить к ней темноту, такую льстящую, дарящую легкий путь освободиться от всего, всего сразу…
Но что же сделать? Что сказать ему? Да он и сам знает, каково остаться во вселенной одной, такой заброшенной и никому не нужной, такой сияющей для других, но одной…всегда одной…
Звездные братья и сестры, будто век не видя друг друга, бежали навстречу, обнимались, а затем брались за руки и водили удивительные хороводы, вырисовывая фигуры скорпиона, рыб, весов и других невиданных существ мира.
Воздух наполнялся частичками свежести, но на этот раз Она не замечала. Думала о нем…Похоже этот мальчик поступил нечестно, не сказав ни слова, унес покой с её планетки, с планетки, где до этого времени была её прибежищем и оберегом от зол и бед хаоса Вселенной…единственное уединенное место, которое принадлежало ей по праву, да и дорогу туда знала она, никто другой не знал, не ведал секретного ключа к двери хрустального замка её счастья и благополучия, где так любила наслаждаться собой, всем своим неповторимым миром и собственноручно созданными небесными просторами.
Как узнал? Как отыскал? Теперь и не спросишь… След его присутствия уже здесь поселилс, да только ей, будучи фанаткой идеальной чистоты, никак не удавалось словить этот самый след, который перепрыгивал, будто солнечный зайчик с лепестка тюльпана на листок кустарника, а оттуда – на окно, на крышу, и возвращался к солнцу…Неуловим, но такой безжалостный – напоминает о нем, превращая даже потаенное местечко в отражение его неземной красоты.
Вместе было забавно просто наблюдать, просто быть, наслаждаясь минутой, превращающейся в жар-птицу, к которой невозможно прикоснуться, боясь ,что можешь сгореть.
-Да нет, совсем не достойна его…сколько же вокруг неподражаемых красавиц… а я…размечталась, дорогуша…Больше не увидишь его и замок опустеет от ворвавшегося туда ветра-разрушителя…
И тогда осмелилась она впервые попросить Вселенную только об одном, о том, чтобы он был счастлив хотя бы на другой планете, и больше уже не скитался по другим, словно неприкаянный странник. И попросила, бросив слова на овевающий её личико поток… И автору неведомо, но, как будто её кто-то и услышал, и даже ответил.
Вдруг ей пришла мысль написать письмо и выразить всё то, что чувствовала в этот вечер и оставить в замке…на случай, если всё же вернется:
«Грусть постучалась и вошла, присела на моих ресницах. Зеркало, отражающее родные глаза из небесной бирюзы. Вздувающаяся штора, как будто вздыхающая в знак поддержки. Дивная рука поддержки, которую не ждешь и не знаешь, откуда она исходит, охватывая крылом плачущее сердце и охваченную бурей голову. Рассудок теряется, сдавая пароли стражнику. Зажмуриваюсь и провожу ладошкой по глади, прикасаясь к любимому образу, сотканному из мечты, надеясь почувствовать, где он, чем занимается, что думает.
Темнота, выжидаю. И ярко-синий, даже темной бирюзы осколок отчетливой формы сердца, разлетающаяся струйка сердец, небесных облаков, которые в тебе, но не достать, не прикоснуться, протянув руку. Спасибо за надежду. Чувствую и благодарю.
Врата ресниц приоткрылись и вновь повторили полет в темноту, чтобы уловить сердце поворачивающееся и превращающееся в планетку с верными спутниками на орбите.
Что бы значило? Передаешь, что любишь или не оценил? Увидел или не разглядел? Задевают меня непрошенные пролетающие кометы: кто-плечом, кто зонтом, а я удерживаюсь, подобно клочку ткани, забытой на шесте для белья. Начинается гроза, заволакивают тучи, заманивая в тюрьму признаний. Сдаться или выстоять ради кого-то, чтобы созерцать занимающуюся зарю сквозь покачивающиеся ветви ели, высаженной родным предком в знак любви?
Часы расславились, поэтому не знаю времени. Хотя, без них, немного легче, не знаешь, когда определенно нужно вставать, когда идти, встречаться с обитателями планеты, поливать свои ромашки под окошком..тогда не знаешь себя, не боишься уйти и не вернуться, не прозевать рассвет, потому что ты постоянно здесь, в невесомости, будто ничего и не случилось. Не проси, не умоляй, не извиняйся, не бросай слова.. остановись на полпути и заметь, обернись и взгляни на того, кого не успел заметить… или не желал оскорбить грубым словом, не подумав, что простит кто-то всё, предавшись добру и отыграет роль, которую впредь не суждено исполнить с надрывом, во имя трепета, во имя «спасибо», улыбки самых главных в мире глаз. И увидишь, увидишь, что закружится рулетка жизни, кому-красное, кому-белое, кому-черное. Минутку, и постой со мной под плащом, заслонив от дождя, от луж, скатывающихся и уволакивающих с собой непонятные мысли и видения. Рассмеши, если заплачет перед сном…»
Покинула замок, подперев дверь сучком деревца, отжившего скромную жизнь, служа оберегом тени для растений. И на прощание к кому-то сорвалось «Спасибо тебе! Прости за всё!»
А вдруг прилетит снова, как знать?
Комментариев нет:
Отправить комментарий